Концепция публичной сферы хабермаса. Публичная сфера Публичные сферы и публичные коммуникации

ПОНЯТИЯ ПУБЛИЧНОЙ СФЕРЫ И КОММУНИКАЦИЙ

Коммуникация:

1. Средство связи любых объектов матер.и дух.мира.

2. Общение, передача инфы от чел.к чел.

3. Передача и масс.обмен инфой с целью воздействия на общ-во и его составные компоненты.

К. – акт общения,связь между двумя и более индивидами, основанные на взаимопонимании; сообщение инфы одним лицом другому или ряду лиц посредством общей системы символов (знаков).

Коммуникация – взаимодействие между людьми посредством знаков, размещённых в презентационных, репрезантационных, технических средствах, распространяемых по определённым каналам в соответствии с выбранным кодом.

Публичными признаются коммуникации, «нацеленные на передачу информации, затрагивающей общественный интерес, с одновременным приданием ей публичного статуса». Публичный статус - статус, связ. с открытостью и ориентац. на общее благо.

Публичные коммуникации осуществляются в трех сферах общественной жизни: это политика, экономика, духовно-культурная сфера. Наиболее активно в публичной сфере сегодня развиваются политические коммуникации, под которыми подразумевают «общение, передачу информации от управляющих к управляемым и обратно, а также используемые при этом средства связи — формы, способы, каналы общения».

Ф-е публичных коммуникаций оказывается возможным в публичной сфере.

Публичная сфера — это определенное пространство, в кот. различные социальные системы (правительство, партии, профсоюзы, массмедиа) ведут обществ. дискуссию и могут вступать в оппозицию по отнош. др. к др.

Субъектное пространство публичной сферы (Д. П. Гавра) составляют два типа субъектов — институциональные и субстанциональные. Общественность в качестве субстанционального субъекта публичной сферы понимается как совокупность индивидов и социальных общностей, которые функционируют в публичной сфере и которыми движут некие общие интересы и ценности, имеющие публичный статус.

Объектом публичных коммуникаций постепенно становится поиск общественного консенсуса м/д соц. субъектами, прежде всего, через информирование и убеждение.

Можно сказать, что «направление» публичных коммуникаций приобретает полидирекциональность: это «горизонтальные» коммуникации между субстанциональными субъектами и «вертикальные» коммуникации — между институциональными и субстанциональными субъектами публичной сферы. Публ. коммуникации обеспечивают право индивида, субстанционального субъекта на инф-ю, на право быть инф-м.

Выделяют две группы текстов, предназначенных для массовой аудитории: устную публичную речь и письменную публичную речь. Ориентацию таких текстов на определенный сегмент ее ЦА. Д/публичной речи х-н ярко выраженный воздейств. х-р.

Под информацией вообще понимается «вся совокупность данных, фактов, сведений о физическом мире и обществе, вся сумма знаний — результат познавательной деятельности человека, которая в том или ином виде используется обществом в различных целях». В Федеральном законе РФ «Об информации, информатизации и защите информации», принятом Гос. Думой 25 янв. 1995 г., дается такое определение: «Информация — это сведения о лицах, предметах, фактах, событиях, явлениях и процессах независимо от формы их представления».

По степени общественной значимости выделяют следующие виды информации: массовая, социальная и личностная. СсО оперируют определенным типом социальной информации — одним из наиболее сложных и многообразных типов информации, связанных с обществом и человеком. Соц. будет считаться та информация, которая «производится в процессе человеческой деятельности, отражает факты с точки зрения их общественной значимости и служит для общения между людьми и достижения ими своих целей, обусловленных их социальным положением». Она должна обладать такими качествами, как истинность и достоверность, систематизированность и комплексность, релевантность, полнота, точность, своевременность и оперативность.

Значительное место в исследованиях российских ученых занимает публичная сфера . где, по выражению Ю. Красина, «в открытом сопоставлении взглядов происходит “притирка” разных групп интересов, и в диалоге с государственной властью формируется гражданское сознание и гражданская позиция» . В публичной сфере формируется общественное мнение, происходит обсуждение социально-политических проблем, реализация общественных интересов, осуществляется влияние на государственную политику различных организаций, представляющих частные интересы.

Развитие публичной сферы невозможно без формирования зрелого гражданского общества и гражданской культуры. С точки зрения французского исследователя демократии Ги Эрмэ, для формирования гражданственности необходима такая культура, для которой характерны определенные черты, такие как открытость по отношению к другим людям; толерантность, которая позволяет сопоставлять и сравнивать свою точку зрения с мнением других, принимать перемены и обновление; потребность в отчетности о деятельности руководителей всех уровней. Гражданственность, но его мнению, состоит из трех взаимодополняющих и неразделимых элементов: она основана на осознании единства нрав и обязанностей, которые бесполезны, если остаются невостребованными; предполагает наличие конкретных гражданских действий - от потребности быть информированным до активного участия в политических и избирательных кампаниях; опирается на систему ценностей и нравственную убежденность, придающие этой системе смысл и значение 1 .

Аналогичной точки зрения придерживается отечественный ученый Ю. Красин, который считает, что нарастание многообразия интересов обогащает общественную жизнь, но одновременно создает потребность в терпимости по отношению друг к другу. Толерантность . с его точки зрения, - «это вопрос о том, как жить при наличии различий между людьми» .

В публичной сфере происходит взаимодействие общественных интересов граждан и публичной политики государства, которое зависит от готовности населения к формированию структур гражданского общества. От активности различных организаций, союзов, движений зависит их степень влияния на государственные органы в целях реализации общественных интересов.

Публичная сфера обеспечивает влияние общества на власть, являясь важнейшим атрибутом демократизации. Трудно не согласиться с американским политологом Л. Даймондом, который писал: «В конечном счете...демократия побеждает или проигрывает благодаря индивидуумам и группам, их выбору и действиям» .

Демократия несовместима с тотальным распространением государственной власти на негосударственную сферу гражданского общества. В то же время демократизацию нельзя определять как упразднение государства и достижение стихийно складывающегося соглашения между гражданами, составляющими гражданское общество. Демократический проект располагается между этими двумя крайностями. Демократия представляет процесс распределения власти и публичного контроля за ее исполнением в рамках политики, для которой характерно наличие институционально разных, но взаимосвязанных сфер гражданского общества и государства. Мониторинг и общественный контроль за исполнением власти лучше всего осуществляется при демократическом строе именно при таком институциональном разделении. Демократия в данном случае понимается как разделенная на две части и саморефлексивная система власти, в которой и правители, и управляемые получают каждодневное напоминание о том, что тем, кто осуществляет власть над другими, нельзя творить произвол.

Проблема публичной сферы, которая, с точки зрения Л. В. Смор- гунова, не разрешена в России, связана с тем, что «политическое» и «публичное» по-прежиему ассоциируется с государством. «Служение государству как российская традиция “политического”, - пишет российский политолог, - может иметь положительный эффект, если само государство станет чувствительным к развитию общественности, к поддержке инициатив гражданского общества, само станет руководствоваться не целью гомогенизации общества, а намерением использовать его потенциал многообразия, соединит управление с самоуправлением» .

Публичную сферу нельзя отождествлять с гражданским обществом, потому что здесь должен происходить диа-юг общества с властью. В качестве одного из важнейших условий усиления роли гражданского общества в либерально-демократической традиции принято считать уменьшение влияния институтов государственной власти. Сторонники такой концепции гражданского общества исходят из непримиримого противостояния государства и гражданского общества, когда сила и успех одного возможны лишь при слабости и поражении другого. Однако, как показывает политическая практика, в рамках демократической системы отношения этих институтов должны строиться на иных принципах. Государство и гражданское общество в рамках демократического устройства заинтересованы в поддержке друг друга, повышении эффективности своей деятельности. Гражданское общество не способно без сильного государства удовлетворить значительную часть требований общества, а государство должно видеть в гражданском обществе его специфическую роль в создании демократии. Поэтому современные западные исследователи (Гж. Экиерт, О. Энкарнасьон) считают, что сила государства и гражданского общества в условиях демократии должна возрастать одновременно. Гражданское общество не должно основываться на узкоэгоистических требованиях. Оно должно быть озабочено сохранением баланса между интересами общества в целом и интересами отдельных институтов и секторов гражданского общества в частности.

Характеризуя ситуацию о состоянии гражданского общества в России, А. А. Галкин и Ю. А. Красин делают вывод о несостоятельности утверждений, отвергающих его наличие. Российские исследователи полагают, что гражданское общество существует и функционирует, но оно проходит лишь начальные стадии своего становления, в чем и заключается «источник драматических противоречий российской действительности, ее неустойчивости, слабости всей партийно-политической системы» .

В целом имеющиеся тенденции в развитии гражданского общества дают основания для умеренно оптимистической оценки перспектив общественного развития страны, связанной с повышением активности людей в общественной жизни и их заинтересованности в реализации своих интересов, направленной на институты политической системы.

ПОЛИТОЛОГИЯ

Зайцев Александр Владимирович

кандидат философских наук Костромской государственный университет им. Н.А. Некрасова

[email protected]

ПУБЛИЧНАЯ СФЕРА КАК ПОЛЕ ДИАЛОГА ГОСУДАРСТВА И ГРАЖДАНСКОГО ОБЩЕСТВА

В статье идет речь о публичной сфере, где осуществляется коммуникация и диалог государства и гражданского общества. Данная точка зрения подтверждается ссылками на таких западноевропейских мыслителей, как К. Шмидт, Х. Арендт, Ю. Хабермас, а также современных российских политологов и социологов. Посредством такого дискурса с гражданским обществом государственная власть увеличивает свою собственную легитимность и легитимность политических решений.

Ключевые слова: государство, гражданское общество, публичная сфера, диалог, дискурс, коммуникация

За последние 15-20 лет лексикон российской политической науки обогатился новыми терминами, часть из которых была позаимствована из зарубежной политической науки. Среди них наиболее важное место принадлежит словосочетаниям «публичная политика» (public Policy), «публичное пространство» (public space) и «публичная сфера» (public Sphere), которые в современной России стали, можно сказать без преувеличения, чуть ли не самыми востребованными и популярными из новых политологических терминов и концептов.

О публичной сфере писали К. Шмидт (парламентская публичная сфера), Х. Арендт (античная публичная сфера), Ю. Хабермас (буржуазное публичное пространство) и др. При этом и К. Шмидт, и Х. Арендт, и Ю. Хабемас констатируют упадок публичной сферы и исчезновение публики как активных граждан, стремящихся в ходе публичного диалога обсудить какие-либо актуальные политические проблемы. Однако появление интернета породило надежды, что «благодаря технологическому прорыву публичная сфера, постепенно вытесняемая из социальной реальности, будет восстановлена в реальности» в виде «свободной от внешнего контроля дискуссии и обмена информацией» в блогосфере и социальных сетях, где теперь уже на дискурсивной основе формируется и вырабатывается общественное мнение .

С точки зрения К. Шмидта, воплощением идей политического либерализма является парламентаризм и органически присущая для него дискуссия с последовательным рассмотрением всех точек зрения и аргументов, как «за», так и «против». По мнению К. Шмидта, «непременными предпосылками дискуссии являются общие убеждения, готовность дать себя убедить, независимость от партийных обязательств, свобода от эгоистических интересов» . Единая политическая воля рождается в процессе открытой конфронтации различных мнений. В этом - публичном обдумывании

аргументов и контраргументов, в публичных дебатах и публичных дискуссиях - состоит сущность истинного парламентаризма.

«Дискуссия означает обмен мнениями, - утверждает К. Шмидт, - главная цель которого состоит в том, чтобы рациональными аргументами убедить противника в некоторой истине и правильности, либо же дать убедить в истине и правильности себя самого» . И этот процесс должен быть максимально публичным. Во-первых, потому, что парламент как публичный орган, автономен, то есть свободен от внешнего давления. И, во-вторых, потому что он прозрачен и открыт для внешнего мира.

Однако К. Шмидт констатирует упадок современной ему парламентской публичной сферы. Почему? «Положение парламентаризма в наши дни столь критично, потому что развитие современной массовой демократии сделало публичную дискуссию с использованием аргументов пустой формальностью. - Такой ответ на поставленный нами вопрос дает К. Шмидт. - Поэтому многие нормы современного парламентского права, прежде всего, предписания относительно независимости депутатов и публичности заседаний выглядят как избыточные декорации, ненужные и даже сомнительные... Партии... в наши дни больше не противостоят друг другу как мнения в дискуссии, они выступают как социальные или хозяйственные силовые группы (Machtgruppen), калькулируют взаимные интересы и силовые возможности (Machtmбglichkeiten) обеих сторон и на этой фактической основе заключают компромиссы и коалиции. Массы завоевываются аппаратом пропаганды, наиболее эффективным при апелляции к самым насущным интересам и страстям. Исчезает аргумент в прямом смысле слова, характерный для подлинной дискуссии. Место его в переговорах партий занимает целенаправленная калькуляция интересов и силовых шансов (МасМЛапсеп), а в обращении с массами - действенное внушение или символ...» .

© Зайцев А.В., 2013

Вестник КГУ им. Н.А. Некрасова ♦ № 1, 2013

Настоящая политическая деятельность происходит не на публичных пленарных дискуссиях, но в комитетах, комиссиях, кабинетах. Тем самым снимается и отменяется всякая ответственность и вся парламентская система представляет собою всего лишь фасад, за которым кроется господство партий и экономических интересов. Парламент, как публичный институт, с точки зрения К. Шмидта, лишился своей почвы и функционирует лишь как пустой аппарат, силой инерции. В итоге, парламентская публичность и присущий ему дух дискуссион-ности, превратились в пустую формальность.

Основу теории публичной сферы Х. Арендт составляет ее интерпретация модели античных республик. В ее понимании, полис представляет собой «организацию людей, возникающую из их совместного говорения и совместного действия. Публику Х. Арендт понимает как группу людей, видящих друг друга, как, к примеру, на древнегреческой агоре, и существующей в пределах геометрии античного полиса» .

Для Х. Арендт публичное пространство - это арена действий людей, совершаемых ими перед лицом друг друга. Тем самым публичность для нее связана с прямым взаимодействием индивидов, разделяющих ту или иную систему ценностей, что составляет залог того, что они правильно интерпретируют действия друг друга. Но коммуникация и диалог понимается Х. Арендт не только как речевое взаимодействие или как способность убеждения посредством речи, символов и знаков, но еще и как возможность осуществления самой власти.

Моделируя публичную сферу, Ю. Хабермас исходил из неомарксистской интерпретации социальной философии Г.В.Ф. Гегеля. Если для Г.В.Ф. Гегеля исходным пунктом при анализе общества было государство, а для К. Маркса - рыночная экономика (которую ранний К. Маркс отождествлял с гражданским обществом), то Ю. Хабермас искал область, автономную и от государства, и от рынка. Этой областью для него и явилась публичная сфера, само существование которой стало прямым следствием конституирования государства и институционализации рыночной экономики. Возникновение публичной сферы Ю. Хабермас относит к эпохе Просвещения, делая акцент не столько на видимости представителями публики друг друга (Х. Арендт), сколько на их слышимости друг друга, ставшей возможной благодаря росту книгопечатания и складыванию массовой коммуникации. Классическая модель публичной сферы Ю. Хабермаса предполагает, что формируется целый комплекс публичных площадок.

Ими могут быть, к примеру, кофейни и литературные салоны XVIII века. Эти заведения Ю. Хабермас называет наиболее ярким примером того, как должна строиться публичная сфера. В них воспроизводится идеальная модель общественного

мнения, когда газеты и журналы читаются и обсуждаются в группах лицом к лицу. Для него публика - это некая виртуальная общность, которая складывается с ростом количества печатных изданий, среди тех, кто читает, пишет и интерпретирует, обсуждает, собираясь вместе в публичных (общественных) местах. Если Х. Арендт констатирует упадок публичной сферы в условиях модернос-ти, то Ю. Хабермас отмечает возникновение в эпоху Просвещения новой формы публичности - публики как частных индивидов, вместе обсуждающих общественные проблемы, опираясь на текст публично высказавшего свое мнение автора, какого-либо печатного источника.

В трактовке Ю. Хабермасом публичной сферы и публичной политики выделяется их «узкая» и «широкая» трактовка. В «узком» понимании публичная сфера - это та «область социальной жизни, в которой формируется общественное мнение» . То есть в центр внимания Ю. Хабермас помещает способность людей формировать политическое сообщество или политическую публику, принимающую участие в обсуждении значимых для общества проблем.

Публичная сфера понимается Ю. Хабермасом как особая коммуникативная среда, где рождается и циркулирует общественное мнение, которое выполняет функцию критики и контроля по отношению к государству. В широком смысле публичное в противовес частному выступает как сфера реализации присущих любому обществу публичных (общественных) интересов. Публичная сфера не ограничивается коммуникациями граждан и общественной рефлексией, она выходит на уровень диалога с государством, трансформируясь в практические действия во имя общего блага.

Общественное мнение в модели Ю. Хабермаса является не средним арифметическим от мнений всех участников, но результатом дискуссии, которая избавляет его от искажений, вносимых частными интересами и статусом участников. Формирование такого общественного мнения предполагает наличие нескольких обязательных условий:

1. Универсальный доступ - любой может иметь доступ к месту обсуждения;

2. Рациональные дебаты, т.е. любая тема поднимается любым участником и обсуждается рационально, пока согласие не будет достигнуто;

3. Игнорирование статуса участников дискуссии.

Таким образом, модель публичной сферы

Ю. Хабермаса напрямую связана с появлением «просвещенной публики», для доступа в которую требовались некоторые ресурсы, в числе которых можно назвать определенный уровень образования и достатка .

Для Ю. Хабермаса понятие публичной сферы стало одним из ключевых при анализе проблем и перспектив формирования гражданского обще-

ства. Согласно его теории, гражданское общество включает в себя постоянно возникающие ассоциации, организации и движения, которые резонируют с тем, что происходит в сфере частной жизни, усиливая и посылая все это в публичную сферу . Тем самым, что особенно актуально с точки нашего исследования, «гражданское общество напрямую связывается с публичной сферой; как отмечает сам Ю. Хабермас, коммуникативная структура публичной сферы сохраняется лишь благодаря энергичному гражданскому обществу» . Политическую культуру граждан, таким образом, можно отождествить с их активным участием в функционировании публичной сферы.

Феномен коммуникативного действия Ю. Хабермасом связывается с понятием публичности. Граждане вовлекаются в процесс принятия политических решений посредством вынесения проблемы на всеобщее обсуждение. В результате обсуждения формируется некоторый общественный консенсус по проблеме. Следует отметить, что субъектами обсуждения выступают автономные объединения общественности. Автономными Ю. Хабермас называет лишь те объединения общественности, которые не производятся политической системой в целях легитимации, и не являются частями этой системы. Эти объединения должны возникать спонтанно из повседневных практик и иметь проницаемые границы . Таким образом, делиберативный политический процесс - это процесс публичных консультаций по общественно значимым проблемам с привлечением к разработке публичной политики как можно большего количества граждан.

Публичная сфера и публичная политика представляют собой диалог государства и гражданского общества. Так, М. Риттер пишет, что «под публичной политикой следует понимать опосредующий уровень между государственной властью и частными интересами, который функционирует в двух направлениях: с одной стороны, субъекты дискутируют о государственных о государственных решениях и планах... С другой стороны, гражданки и граждане таким образом формулируют свои потребности и предложения их решения и адресуют их как требования в отношении государства» .

На диалоговом характере публичной сферы и публичной политики акцентируют внимание не только зарубежные, но и многие отечественные авторы. Так, Л.И. Никовская и В.Н. Якимец пишут, что полноценное представительство социально-политических интересов общества «может осуществляться только в публичной сфере - сфере диалога, общения, договора с государством по общезначимым вопросам» . Диалогична не только публичная сфера, но и публичная политика. Вот что по этому поводу замечают два вышеназванных автора: «Публичная политика - система работающих

механизмов диалога государства и общества при принятии значимых решений» .

С этой точки зрения, солидарны и другие исследователи публичной сферы и публичной политики. «Публичная политика - это дискурсивная коммуникация, в основе которой находится многоуровневый диалог, где выделяются все существенные для его участников предметы и явления, а также преобладает субъект-субъектное взаимодействие. - Пишет С.А. Гадышев. - Это определение позволяет выделить еще один подход в понимании публичной политики - коммуникативный, который предполагает существование обратной связи, а не однонаправленной» .

А вот точка зрения А.Д. Трахтенберг: «...Публичная сфера “sphere” представляет собой пространство рациональной дискуссии, основанной на принципах открытости и равенства сторон и на совместно разработанных и общепринятых критериях и стандартах. Именно в публичной сфере в процессе свободной от внешнего контроля дискуссии и обмена информацией вырабатывается то, что можно назвать общественным мнением» . На диалогике публичной сферы как области диалога государства и гражданского общества заостряет внимание Г.В. Синекопова: «Идеальный характер публичной сферы заключается в его принципиальной диалогичности, т.е. готовности и стремлении всех его участников совместно строить и реконструировать аргументированный дискурс.» .

Публичная сфера неразрывно связана с гражданским обществом и с имманентно присущим ей гражданским диалогом, диалогом государства и гражданского общества, с институционализацией в ней этой двухсторонней коммуникативной интеракции. Публичная сфера - это особая область социальной жизни, где возникает возможность достижения гражданского согласия. Но эта возможность обретает статус действительности только в условиях осуществления диалога, компромисса и толерантности.

Публичный характер политики предполагает, что политические решения и программы не только осуществляются в интересах общества и направлены на удовлетворение его наиболее важных потребностей, но и подлежат общественному контролю на каждом из этапов их реализации. В этом заключается не только легитимация принимаемых решений, но и легитимность самой власти.

Политическое участие граждан, в отличие от либеральной и республиканской традиций, по мнению Ю. Хабермаса, заключается в дискурсивнокоммуникативном публичном употреблении (использовании) разума. «И тогда демократическая процедура будет черпать легитимирующую силу уже не только - и даже не столько - из участия и волеизъявления, но из общедоступности консульта-

Вестник КГУ им. KA. Некрасова ♦ № 1, 2013

тивного процесса, чьими свойствами обосновывается ожидание рационально приемлемых результатов. - Пишет Ю. Хабермас. - Такое понимание демократии в духе теории дискурса изменяет теоретические требования к условиям легитимности демократической политики» .

Таким образом, с точки зрения теории диалогики гражданского общества публичная сфера представляет собой сферу диалога между обществом и государством . Посредством диалогического дискурса общество и отдельные граждане включаются в дискурсивный процесс выработки и принятия решений. А государственная власть на основе такого институционализированного дискурса увеличивает свою легитимность и легитимность принятых в процессе публичного делибера-тивного процесса политических решений.

Библиографический список

1. Гадышев С.А. Современные подходы к определению публичной политики // Гуманитарный вектор. - 2010. - №3 (27).

2. Зайцев А.В. Диалогика гражданского общества: истоки, понятие, смысл // Вестник Костромского государственного университета им. Н.А. Некрасова. - 2012. - №3.

3. Кондрашина М.И. Российские СМИ в условиях диверсификации публичной сферы // Вестник Томского государственного университета. Философия. Социология. Политология. - 2010. - №3.

4. Никовская Л.И., Якимец В.Н. Публичная политика в современной России: между корпоративно-бюрократическим и гражданско-модернизатор-ским выбором // Полития. - 2007. - №1.

5. Никовская Л.И., Якимец В.Н. Публичная политика в регионах России: типы, субъекты, институты и современные вызовы // Полис: Политические исследования. - 2011. - №1.

6. Риттер М. Публичная сфера как идеал политической культуры // Граждане и власть: новые подходы. - М., 1998.

7. Синекопова Г.В. Нормативные основания публичной сферы и их критический анализ // Теория языка и межкультурная коммуникация, 2007. -№ 2. - [Электронный ресурс]. - Режим доступа: http://tl-ic.kursksu.ru/pdf/002-12.pdf.

8. Трахтенберг А.Д. Рунет как публичная сфера: хабермасовский идеал и реальность // ПОЛИ-ТЭКС. - 2006. - №2. - [Электронный ресурс]. -Режим доступа: http:// politex.info/ content/ view/ 158/40/.

9. Трубина Е.Г. Публика // Новейший философский словарь. - [Электронный ресурс]. - Режим доступа: http: //www. gumer. info/bogoslov_Buks/ Philos/fil_dict/645.php.

10. Хабермас Ю. Политические работы / сост. А.В. Денежкина; пер. с нем. В.М. Скуратова. - М.: Праксис, 2005.

11. Шматко Н.А. Феномен публичной политики // Социологические исследования. - 2001. - №7.

12. Шмитт К. Духовно-историческое состояние современного парламентаризма. Предварительные замечания (О противоположности парламентаризма и демократии) // Социологическое обозрение. - 2009. - Т. 8. - № 2.

13. Habermas J. «The Public Sphere» in Seidman, S(ed.). Jurgen Habermas on Society and Politics. -Boston, 1973.

Философия. Культурология

Вестник Нижегородского университета им. Н.И. Лобачевского. Серия Социальные науки, 2013, № 3 (31), с. 125-130 125

УДК 004.7+14+304

«ПУБЛИЧНАЯ СФЕРА» Ю. ХАБЕРМАСА:

РЕАЛИЗАЦИЯ В ИНТЕРНЕТ-ДИСКУРСЕ

© 2013 г. М.Ю. Казаков

Нижегородский институт управления, филиал Российской академии народного хозяйства и госслужбы при Президенте РФ

[email protected]

Поступила в редакцию 10.03.2013

Рассматривается процесс формирования новой «публичной сферы» в рамках интернет-дискурса. Дается общая характеристика содержания понятия «публичная сфера». Приводятся примеры использования сети Интернет в качестве «публичной сферы» в современном российском обществе.

Ключевые слова: Ю. Хабермас, публичная сфера, интернет-дискурс, социальные медиа, граждан-

ское общество, информационное общество.

В современном мире стремительно развивается информационное общество. По мнению большинства исследователей, ему присущи следующие фундаментальные черты: возрастание информационной активности всех членов общества, превращение информационной индустрии в самую динамичную сферу его функционирования, проникновение информационнокоммуникативных технологий в жизнедеятельность каждого отдельного человека, а также, благодаря широкому распространению гибких сетевых структур, изменение всех моделей социальной организации и сотрудничества. В информационном обществе технологии масс-медиа играют в жизни людей решающую роль, особенно в процессах социализации, их участия в общественной жизни.

Известный социолог-постмодернист Жан-Франсуа Лиотар подчеркивал, что в информационном обществе «знание стало главной производительной силой, что ощутимо изменило состав активного населения в наиболее развитых странах и составило основное затруднение для развивающихся стран» . Информация, знание превращаются в ключевой фактор жизни в социуме. Принимая также во внимание положение о всемирной культуре консюмеризма в эпоху постмодерна и апеллируя к дальнейшим рассуждениям Ж.-Ф. Лиотара о том, что «в форме информационного товара, необходимого для усиления производительной мощи, знание уже является и будет важнейшей, а может быть, самой значительной ставкой в мировом соперничестве за власть» , надо отметить, что в информационном обществе в отличие от прочих форм социальности на пер-

вое место выходит многообразие информационных потоков и расширение медийного пространства.

Одновременно с развитием информационного общества идет формирование гражданского общества. Интерес в связи с этим вызывают утверждения некоторых исследователей о том, что «гражданское общество на этапе доминирования информационной составляющей бытия человека в социуме становится обществом информационным» . На наш взгляд, предположения подобного типа не совсем верны. Гражданское общество сохраняется и благодаря информационным технологиям получает новые возможности для своего развития. В то же время сложно переоценить роль, которую играет сетевое информационное пространство в современной общественной жизни, формируя абсолютно новые методы и средства коммуникации и открывая неведомые возможности для гражданской активности. Заявленная проблематика обусловливает актуальность предлагаемого исследования.

Важнейшим показателем зрелости гражданского общества является его способность вести диалог с властью, а также создавать возможность для диалога внутри общества. Диалог в данном случае понимается как артикуляция различных смысловых позиций, которая ведет не к их взаимному отторжению или подавлению, а к продуктивному взаимодействию. Критерием успешности такого взаимодействия будет появление новых смысловых построений всех сторон участников. Диалог обязательно предполагает: 1) наличие полноценных субъек-тов-участников; 2) изначальное отсутствие монополии на истину.

Представляется, что наиболее точно задачам статьи по анализу современного положения дел с диалогом между обществом и государством соответствует концепция публичной сферы, основоположником которой является немецкий философ и социолог Ю. Хабермас. Опираясь на его главную работу по этой теме , мы хотим артикулировать вопрос о новой «публичной сфере», формирующейся в интернет-дискурсе.

Достижение поставленной цели требует выполнения следующих задач: 1) исследовать появление и дать развернутую характеристику понятию «публичная сфера»; 2) определить значимость «публичной сферы» в современном обществе; 3) проследить формирование «публичной сферы» в рамках интернет-дискурса; 4) показать, как Интернет используется в качестве «публичной сферы» на практике; 5) сделать выводы обобщающего характера, соответствующие заявленной проблематике.

При артикулировании вопроса о концепции «публичной сферы» исследователь сталкивается с рядом сложностей. Во-первых, нужно отметить, что русский термин «публичная сфера» не совсем точен, поскольку является лингвистической калькой английского термина «public sphere», который, в свою очередь, представляется не совсем корректным переводом немецкого термина Хабермаса «Offentlichkeit», обретающего в русском языке значение «публичности» или «общественности». Однако понятие «публичная сфера» в русском языке является семантически максимально удовлетворяющим по отношению к концепции Хабермаса, поэтому в отечественной науке принято использовать именно данный термин.

В соответствии с классической хабермасов-ской концепцией, «публичная сфера» трактуется как пространство рациональной дискуссии, основанное на принципах открытости и равенстве сторон, а также на совместно разработанных и общепринятых критериях и стандартах. Именно в публичной сфере в процессе свободной от внешнего контроля дискуссии и обмена информацией вырабатывается то, что можно назвать «общественное мнение». Оно представляет собой не среднее арифметическое мнений всех участников, а результат дискуссии, которая очищает его от искажений, вносимых частными интересами и ограниченностью отдельных точек зрения. Исход дискуссии определяется исключительно силой аргументации, а не статусом участников. Такое общественное мнение (и публичная сфера как пространство его формирования) выступает в качестве главного ограничителя государственной власти и источника

демократической легитимности через артикуляцию общественных интересов, публичный контроль деятельности властных структур, а также участие в обсуждении и формировании государственной политики.

Как известно, моделируя публичную сферу, Хабермас исходил из неомарксистской интерпретации социальной философии Гегеля. При этом Хабермас искал пространство, автономное и от государства (в отличие от Гегеля), и от рынка (в отличие от Маркса). Этой зоной для него является публичная сфера, «само существование которой стало прямым следствием конститурирования государства и становления рыночной экономики, что привело к появлению гражданина, с одной стороны, и частного индивида, с другой» .

По Хабермасу, определяющую роль в развитии публичной сферы в Новое время сыграло развитие периодической печати и в особенности расцвет политической журналистики в XVIII веке, когда люди стали встречаться в салонах, кофейнях и других общественных местах специально для того, чтобы обсудить газетные публикации, посвященные текущим проблемам. С появлением и развитием печатных медиа (книг, газет, журналов) публичная сфера, в отличие от древнегреческого ее варианта (Агора), зарождается как «виртуальная» общность частных индивидов, которые пишут, читают, рефлектируют, интерпретируют и тем самым обсуждают общественные проблемы на новом уровне. Именно эта социальная среда и явилась потенциальной основой для возникновения оппозиции, которая, с присущим ей критическим отношением к существующей власти, стала ключевым фактором формирования западной демократии современного типа. Однако в дальнейшем, по мнению Хабермаса, данная среда в значительной степени была подвержена детери-орации: собрания в кофейнях утратили свое былое значение, тогда как издательства превратились в крупномасштабные коммерческие предприятия, обеспокоенные скорее проблемой манипулирования потребителями, чем организацией рациональных дискуссий в обществе. Важно отметить, что само понятие публичной сферы является ценностно-ориентированным. Публичная сфера - это идеал, во имя которого всегда будет возможна критика существующей власти, массовой культуры, потребительских «идолов» и пассивной общественности.

В рамках медийного пространства публичная сфера представляет собой условно выделенное виртуальное сообщество, в котором осуществляется общественный дискурс, явля-

ющийся результатом коллективной рефлексии по поводу актуальных и социально значимых событий так называемого демократического большинства. Публичная сфера является важнейшим условием существования гражданского общества. Гражданское общество без развитой публичной сферы испытывает недостаток в участии членов общества в принятии политических решений. Не менее важной является особенность публичной сферы выступать в качестве среды социальной интеграции, формы социальной солидарности и арены для обсуждения возможных социальных мер действия. Следует отметить, что публичная сфера в рамках сети Интернет меняет аудиторный вектор с элитарности на массовость, таким образом не выключая из участия в обсуждении никого из граждан.

Одна из возникающих сложностей при анализе публичной сферы - разграничить сферы компетенции публичной сферы, т.е. отделить публичную сферу от частной. Есть несколько методов осмысления этой дихотомии: 1) под «публичным» преимущественно подразумеваются те виды деятельности или полномочия, которые так или иначе были связаны с государством и обществом, тогда как под «частным» - деятельность частных граждан; 2) в противопоставлении публичного и частного выделяют «публичное» как «открытое» и «доступное для публики», то есть информацию, которую может получить большинство. Напротив, «частное» - это то, что скрыто от публики, о чем известно лишь ограниченному кругу лиц. Применительно к сфере политики эта дихотомия порождает проблему «публичности» как степени «видимости», открытости, с одной стороны, государственной власти, с другой - личной жизни граждан . Данную сложность в рамках этой статьи решить не представляется возможным, но мы понимаем «публичность» именно во втором смысле.

В основе хабермасовской публичной сферы лежит справедливость и истина. Принцип справедливости Хабермас обозначает как «(и)» -«принцип универсальной» этики дискурса, а об истине пишет: «Аргументация обеспечивает в принципе свободное и равное участие всех сторон в совместном поиске истины, где ничто не принуждает кого-либо кроме силы лучшего аргумента» . «Сила лучшего аргумента» - ключевое положение его трудов.

Справедливость и истина обеспечены там, где соблюдены пять требований к этике дискурса:

1. Никто из участников обсуждения не должен исключаться из дискурса (требование всеобщности).

2. В процессе дискурса все должны иметь равные возможности представлять и критиковать претензии на справедливость (требование автономии).

3. Участники должны быть способны разделить претензии других на справедливость (требование идеального исполнения роли).

4. Имеющиеся властные различия между участниками должны нейтрализоваться так, чтобы различия не влияли на достижение консенсуса (требование нейтральности силы власти).

5. Участники должны открыто объявить свои цели, намерения и воздерживаться от стратегических действий (требование прозрачности).

Хотя главная анализируемая нами работа Хабермаса, посвященная осмыслению публичной сферы «Структурные трансформации публичной сферы. Размышления к категории гражданского общества», вышла в печать еще в 1962 г., Хабермас еще более критичен и строг в обсуждении проблемы публичной сферы в своих более поздних выступлениях и исследованиях. Например, в своей речи в 2006 году в Венском университете он снова говорит о возможности реализации концепции публичной сферы посредством новейших средств массовой коммуникации.

Несмотря на критикуемую многими учеными идеалистичность и утопичность хабермасов-ской буржуазной публичной сферы, мы можем утверждать, что большинство требований универсальной этики дискурса удовлетворяются уже на современном этапе развития сети Интернет.

Действительно, в конце XX - начале XXI века, как вершина эволюции информационных технологий, появляется качественно новое коммуникационное пространство - сеть Интернет. В его рамках, по нашему мнению, в данный момент идет образование сетевой публичной сферы на глобальном, транснациональном уровне.

Являясь последовательным развитием информационных технологий, Интернет стал исключительным средством коммуникации и привел к возникновению принципиально новых форм коммуникационного взаимодействия, благодаря чему стал объектом активной заинтересованности исследователей всего мира и, может быть, с некоторой задержкой, российских исследователей. Сложно переоценить роль, которую играет это сетевое информационное пространство, воздействуя на общественные процессы, как в России, так и в мире, формируя абсолютно новые методы и средства коммуникации, заново структурируя общественно-мен-

тальную сферу. С переходом к новой технологической и идеологической парадигме сети Интернет - Веб 2.0 (Web 2.0) и возникновением социальных медиа, стала возможна социальная интернет-коммуникация, соотносимая по возможностям со свободной коммуникацией в концепции гражданской публичной сферы Хабермаса.

Глобальная сеть Интернет, как изначально децентрализованная система коммуникации, создает новые формы взаимодействия, инициирует новые виды отношений между ее участниками, позволяет поддерживать диалог вне границ существующих государств. Интернет обладает и другими важными особенностями, которые отличают его от традиционных медиа: доступность, низкая цена использования и возможность быстро распространять большие объемы информации на значительном расстоянии. По словам влиятельного западного исследователя глобализации, голландского социолога С. Сассен, «Интернет является чрезвычайно важным инструментом и пространством для демократического участия на всех уровнях, для укрепления основ гражданского общества, для формирования нового видения мира посредством политических и гражданских проектов, транснациональных по своему характеру» . Другой авторитетный автор, апеллируя к Хабермасу, подтверждает, что в XXI веке сложились такие черты публичной сферы, как: «открытая дискуссия, критика действий власти, полная подотчетность, гласность и независимость действующих лиц от экономических интересов и контроля государства» .

Новая система коммуникаций основывается на сетевой интеграции разных видов коммуникации и включает в себя множество культурных явлений, что приводит к важным социальным последствиям для человека. Благодаря появлению Интернета происходит значительное ослабление символической власти традиционных отправителей сообщений, особенно институтов власти, управляющих при помощи исторически закодированных социальных практик (религия, мораль, авторитет, традиционные ценности, политическая идеология).

Члены информационного общества, получив возможность равного доступа к информации, меняют свое отношение к власти, получают сведения, заставляющие критически относиться к действиям правящих кругов. Таким образом, новый коммуникационный режим информационного общества становится мощным фактором, разрушающим монологическую форму отношений власти с обществом и способству-

ющим построению диалогической формы общения.

В Интернете происходят дискуссии, посвященные таким вопросам, как вторжение США в Ирак, легитимность прошедших выборов, целесообразность расходования государственного бюджета и другие общественно важные темы. По большей части именно благодаря Интернету сотни тысяч людей прошли по улицам мира в знак протеста против военных действий в Ираке. Например, крупнейший западный гражданско-правовой интернет-ресурс www.moveon.org (девиз которого «Демократия в действии») помог тысячам людей кооперироваться и организовать эту акцию. Другим ярким примером гражданской сплоченности, достигнутой посредством интернет-коммуникации, является ситуация с недавними цунами в Японии, когда распространение видеосвидетельств страшной трагедии в Интернете привели к широкому до-национному сбору средств в поддержку пострадавших городов.

Интернет предоставляет своим членам ряд существенных преимуществ в выражении гражданских позиций и участии в обсуждении актуальных общественных проблем. Во-первых, Интернет стирает географические рамки, и, независимо от места нахождения, каждый человек, подключенный к сети, может высказать свое мнение. Причем коммуникация может идти как в режиме реального времени (онлайн), так и с отсрочкой получения сообщения (офлайн). Второй значимой характеристикой виртуального пространства является относительная легкость доступа в сети Интернет к информационному «рупору», по сравнению с традиционными СМИ. Эти два преимущества вместе с наличием свободного, неконтролируемого властями коммуникационного пространства, в котором можно легко общаться без существенных ограничений, делает Интернет идеальным местом дислокации для оппозиционеров и прочих граждан, которые хотят реализовать в сети свои гражданские права с помощью новых социальных практик.

Главные демократические функции современных СМИ: сделать важную общественную информацию публичной для всех граждан и дать возможность этим гражданам обсуждать эту информацию между собой, «запустить дискурс». Но даже оппозиционные традиционные медиа, справляясь с первой функцией, не могут технологически предоставить возможности для диалога. Социальные медиа, в свою очередь, построены на социальной коммуникации и диалоге. Публичные форумы, блоги, интернет-сообщества - все они

дают возможность для коммуникации путем комментирования записей и комментариев других читателей. Видео-хостинг YouTube и другие подобные социальные сервисы предоставляют возможности загрузки частными лицами видеороликов, которые благодаря этому становятся публичным достоянием.

Примером могут служить парламентские выборы в нашей стране в Г осударственную думу от 4 декабря 2011 года, когда многие акторы блогосферы активно высказывали возмущение после подведения итогов выборов, так как были не согласны с результатами выборов. После выборов на YouTube были выложены сотни видео из разных избирательных участков, на которых были видны нарушения правил выборов. Например, так произошло с видео, на котором были запечатлены нарушения на парламентских выборах 4 декабря 2011 года на одном из московских участков. Этот случай, а также последующие митинги оппозиции, требования их участников активно обсуждались в блогах важных политических фигур и в группах социальных сетей . Эффективность социальных медиа особенно заметна во время «волнений» на фоне действий традиционных СМИ, которые проигнорировали происходящие оппозиционные митинги, хотя показали менее многочисленный митинг в поддержку результатов выборов, который проходил недалеко от первого.

При всех позитивных изменениях в гражданском дискурсе благодаря сети Интернет, есть несколько моментов, которые не могут не вызывать опасения: 1) постепенное насыщение сетевого пространства акторами-манипулятора-ми и акторами-фальсификаторами, в задачи которых входит использование информационных рычагов влияния для проведения информационных войн против рядовых акторов-граждан с целью компрометации и опровержения предоставляемой ими общественно важной информации; 2) в большинстве стран Интернет, так или иначе, контролируется властями под предлогом борьбы с противозаконными действиями, такими как хакерские атаки, национализм, непристойности, нарушение авторских прав, порнография, подготовка террористических акций, мошенничество и незаконные азартные игры. Есть обоснованные опасения, что этот контроль может рано или поздно привести к снижению свободы слова в Интернете; 3) виртуализация общества в будущем может привести к тому, что гражданская консолидация не будет выходить за рамки виртуального пространства и виртуальные дискуссии перестанут стимулировать к гражданским действиям в реальности.

Таким образом, проанализировав материал, заявленный касательно обозначенной проблематики, можем сделать определенные выводы:

1) термин «публичная сфера», впервые введенный в XX веке Ю. Хабермасом и использовавшийся для обозначения возникшего в XVIII-XIX веках нового информационного пространства в салонах, кофейнях и других общественных местах, где представители социума обсуждали актуальные общественные вопросы, оказывается плодотворным для анализа современных процессов;

2) в современном обществе «публичная сфера» предоставляет свободное медиапространство для коммуникации между гражданами, в связи с чем ее роль для общества значительно возрастает;

3) формирование новой публичной сферы в рамках интернет-дискурса происходит благодаря следующим свойствам сети Интернет: децентрализации, сетевой структуре, неподконтроль-ности государству, а также беспрецедентной легкости в становлении активным актором сети;

4) приведенные в статье примеры использования сети Интернет в роли «публичной сферы», оправдывают предложенную гипотезу о зарождении публичной сферы нового типа, но в то же время возникают и некоторые опасения по поводу будущего этой сетевой публичной сферы.

Феномен формирования современной «публичной сферы» в рамках интернет-дискурса в российской науке практически не изучен, и, безусловно, актуальным является его дальнейшее более глубокое изучение.

Список литературы

1. Лиотар Ж.-Ф. Состояние постмодерна: Пер. с франц. СПб., 1998. Р. 18-19.

2. Бумагина Е.Л. Роль средств массовой информации в формировании гражданского общества: Авто-реф. дис. канд. фил. наук: 09.00.11. М., 2002. С. 9.

3. Habermas J. The Structural Transformation of the Public Sphere. Cambridge Massachusetts: The MIT Press, 1991. 301 p.

4. Трахтенберг А.Д. Интернет и возрождение «публичной сферы» // Научный ежегодник Института философии и права УрО РАН. Екатеринбург, 2007. № 7. С. 224-230.

5. Bobbio N. Democracy and Dictatorship: The Nature and Limits of State Power. Minneapolis, 1989. Р. 36.

6. Habermas J. Moral Consciousness and Communicative Action. Cambridge, Mass, 1990. Р. 122.

7. Sassen S. On the Internet and Sovereignty // Global Legal Studies Journal, 1998. Р. 545-559.

8. Уэбстер Ф. Теории информационного общества. М., 2004. 400 с.

10. Блог А. Навального [Электронный ресурс] // 11. Блог М. Прохорова [Электронный ресурс] //

Режим доступа: . Проверено 11.02.2012. 84044.html]. Проверено 11.02.2012.

«PUBLIC SPHERE» OF J.HABERMAS: ITS REALISATION IN INTERNET-DISCOURSE

This article discusses the process of forming a new «public sphere» in the online discourse. The author gives a general description of the content of the concept of «public domain». The article gives examples of using the Internet as a «public sphere» in modern Russian society.

Keywords: J. Habermas, public sphere, internet-discourse, social media, civil society, information society.