Армейские байки. Военные байки. Чего ни сделаешь, ради увольнения

Проанализировав статистику боёв американцев с японцами в 1941–1945 годах, британские ученые обнаружили, что, несмотря на равенство сил, американцы побеждали чаще. Причину нашли. В английском языке средняя длина слова - 5 букв, в японском - 13. То есть пока японец объяснит что к чему, янки уже стреляют… После этого как раз появилась у американцев привычка давать короткие названия-клички как своим так и чужим самолётам, кораблям и т.п…

Когда эта информация дошла до советских ученых, то они вычислили среднюю длину слова в русском языке - 7 букв… Поэтому в процессе управления боем КОМАНДИР АВТОМАТИЧЕСКИ ПЕРЕХОДИТ НА МАТ, И ИНФОРМАТИВНОСТЬ РЕЧИ в единицу времени ВОЗРАСТАЕТ В 2–3 РАЗА!

Штатский Джонс был назначен в армейский учебный центр, где он должен был просвещать рекрутов по поводу различных правительственных обязательств перед ними, особенно о Страховании Жизни Военослужащих (СЖВ). Вскоре после этого лейтенант центра заметил, что Джонс имеет почти 100%-ю продажу страховок СЖВ, чего раньше никогда не бывало. Лейтенант сел в конце заполненной рекрутами комнаты и стал слушать торговую подачу Джонса. Джонс объяснил новым рекрутам основы СЖВ, а затем сказал:

"Если у вас есть СЖВ и вы пошли в бой и погибли, - правительство обязано выплатить вашим наследникам 200 000$. Если у вас нет СЖВ и вы пошли в бой и погибли, - правительство обязано выплатить вашим наследникам максимум всего лишь 6000$".
"А теперь", сказал он в заключение, "как вы думаете, кого они пошлют в бой первыми?"
Это каким надо быть распи...ем, чтобы прое...ать на поле боя: автомат, пистолет, нож, поясной ремень, лопатку, бронежилет, каску... и вступить в рукопашный бой с таким же распи...ем противником…

Помнится, как-то прихватил меня грипп и доктор прописал постельный режим. Хотел недельку поваляться дома, но к несчастью, как раз в это время, командование части, озлобленное бесконечными больничными офицеров и прапорщиков, предписал всех болящих ложить в санчасть или не давать бюллетень совсем. Ну, я скандалить не стал и отправился в санчасть (бухать и ни хрена не делать можно и там), да и забавно стало - последний раз лежал лет пятнадцать назад.

Денек в офицерской палате я скучал один, а потом свел знакомство с фельдшером Сергеем Анатольичем (заодно, он был начальником аптеки и завхозом медсанчасти). Мы пили халявный медицинский спирт, и, как положено медработнику и больному разговоры вели преимущественно о разнообразных болячках. Вот тут Анатольич и познакомил меня со своей таблицей взаимосвязи воинского звания с определенной болезнью. Т. е. , как можно по болячкам определить воинское звание пациента. Возможно, что-то я и напутал, но в целом она выглядела так:

ЛЕЙТЕНАНТ - ГАСТРИТ,
СТАРШИЙ ЛЕЙТЕНАНТ - ХРОНИЧЕСКИЙ ГАСТРИТ,
КАПИТАН - хронический ГАСТРИТ И РАДИКУЛИТ,
МАЙОР - все вышеуказанное и ПРОСТАТИТ,
ПОДПОЛКОВНИК - все вышеуказанное и ЯЗВА,
ПОЛКОВНИК - все вышеуказанное и ГИПЕРТОНИЯ,
ГЕНЕРАЛ-МАЙОР (выше пациентов в гарнизоне не было) - все вышеуказанное и
ГЕМОРРОЙ...

Это не фото, а настоящий шедевр. Представляете увидеть такое в реальности, да и ещё с «после вчерашнего»? Трезвый образ жизни гарантирован.

Примечание 1; для ПРАПОРЩИКОВ следует извлекать среднее значение в звене ЛЕЙТЕНАНТ-КАПИТАН, для старших прапорщиков в звене КАПИТАН-ПОДПОЛКОВНИК. ДЛЯ ЗАСЛУЖЕННЫХ СТАРШИХ ПРАПОРЩИКОВ (каковым был сам АНАТОЛЬИЧ) - в звене ПОДПОЛКОВНИК-ГЕНЕРАЛ-МАЙОР.

Примечание 2; АЛКОГОЛИЗМ является болезнью, общей для всех категорий кадровых военнослужащих употребляющих спиртные напитки.
... Напившись спирту, Анатольич вскрывал регистратуру и наугад достав несколько медицинских карточек, велел мне читать диагнозы, с точностью 4
из 5 определяя воинское звание пациента!

Во Вьетнаме мы официально не воевали. Военспецами и инструкторами были. Найти нормального вьетнама - проблема. Они маленькие, дохлые, перегрузку не держат. Наши парни до 10g держали нормально, а эти на пяти уже сознание теряли. Их кормили насильно, под трибунал отдавали, если кто-то мяса положенную пайку не съест, на тренажерах их крутили - все без толку. Теряют сознание и все тут. На несколько секунд, но этого хватает.

Американские летчики быстро поняли, что вся вьетнамская авиация делится на русских летчиков и вьетнамов. Сбить вьетнама - дело почетное, прибыльное (деньги платили хорошие), а главное - безопасное. С русскими дела обстояли гораздо хуже. На них вываливаешь вроде неожиданно с солнечной стороны, из облака, вроде бьешь наверняка, а он сделает противоракетный маневр, крутанет фигуру с перегрузкой офигенной, и уже у тебя на хвосте. Хрен с ними с деньгами и со славой, так ведь и собьет же еще тебя!

Правда тех, кто катапультировался - не добивали. И на том спасибо русским парням. Америкосы быстро смекнули, как отличить русского от вьетнама. Идет бой, как правило это очень скоротечно. F-15 на хвосте у МиГа. МиГ делает маневр, перегрузка растет, пять, шесть - хоп! крылышки задрожали, на секунду, едва заметно - все понятно, вьетнам. Можно не бояться. А вот если на 8g МиГ также уверенно выполняет маневр, то там точно не вьетнам, а русский, и хрен его знает, чем все закончится. Поэтому америкосы открыто выходили в эфир и с фразой "Ванья! Я ушель!" выходили из боя. И правильно. Береженого бог бережет.

На каком то секретном северном аэродроме была комиссия и проверяли как работают стратегические бомбардировщики...
Вот стоят генералы на взлётке и наблюдают... взлетает стратегический бомбардировщик Туполев и почти в конце полосы, когда тот уже оторвался от земли у него отваливается (скорей всего дополнительный бак)... генералы в канаву прыгают, а один стоит и смотрит как ни в чём не бывало...
Самолёт улетает... ничего не происходит... генералы вылезают из канавы подходят к бесстрашному:
- Мол чего не прятался, вдруг это бомба?! ?
На что он ответил:
- А смысл? Она же ядерная!

Командиру Учебного Центра Космодрома приходит письмо. "Товарищ
полковник, что с моим сыном, не пишет второй месяц." Командир поручает разобраться начальникам, командир взвода заставляет солдатика написать письмо матери. Письмо убывает, в ответ приезжает мама, что называется в шоке и в компании с двумя женщинами, и направляется прямиком к командиру: "Что с сыном!?" - и потрясает письмом.

Там написано: "Дорогая мама, прости, что долго не писал. Просто я перед запуском спутника мыл полы в ракете, кто-то случайно закрыл люк и я два месяца проболтался на
орбите."…

История об экстремальном новогоднем салюте. Это сейчас с ними, с красивыми салютами, не проблема - идёшь в магазин и покупаешь на любой вкус. И на любой кошелёк. Потому и превращаются наши новогодние небеса в демонстрацию финансовых возможностей запускальщиков. А вот во времена Советского Союза массированных фейерверков не было. Пускать ракеты могли только две категории граждан - охотники и силовики. Потому, что у них были специальные пистолеты-ракетницы.

Я помню как в далёком детстве, в конце 70-х годов, мы с друзьями-одноклассниками перелезали через забор воинской части и меняли у солдатиков и прапорщиков утащенную из дома еду на сигнальные патроны. Но самым крутым у пацанов считалось раздобыть армейский взрывпакет. Вот он жахал по-настоящему! По-взрослому! По-военному! Как настоящая граната!

Так вот, заметка будет о просроченном взрывпакете и остроумной реакции на эту просрочку.

Вопрос: кто самый известный авиахулиган в нашей стране?...

Секундочку, небольшое уточнение! Я ни в коей мере не имею в виду современных воздушных пьяных дебоширов на борту курортных авиалайнеров! Я спрашиваю о настоящих отчаянных и отважных лётчиках-озорниках. Каждый человек, рождённый в Советском Союзе, ответит на этот вопрос так: «Ну, конечно же, это Валерий Чкалов!».

Да, действительно, самый известный - это он, прославленный лётчик-испытатель, Герой СССР, неоднократный воздушный рекордсмен, командир экипажа самолёта, совершившего первый беспосадочный перелёт через Северный полюс из Москвы в Ванкувер, любимчик товарища Сталина, любимец всех граждан нашей страны (и особенно женской её половины) - Валерий Павлович Чкалов . И вместе с тем, регулярный нарушитель лётной и воинской дисциплины, частый гость на гауптвахте и человек с очень твёрдым, сложным и независимым характером.

В качестве вступления к следующей авиационной истории поделюсь воспоминаниями одного бывшего ракетчика.

Я уж не помню точно - где он служил, в какой именно местности; то ли на северной Камчатке, то ли на южной Чукотке, а может и в Якутии, но знаю твёрдо - его подразделение занималось поиском и подбором упавших частей баллистических ракет. Это чтобы ни один, даже самый крошечный обломок не достался вражеским шпиёнам.

Испытательные ракеты обычно стартовали с космодрома Плесецк или из Капустина Яра, и падали на камчатском полигоне Кура. Иногда по Куре отстреливались подводные лодки Северного Флота. Солдатики на земле (с помощью вертолётов в небе) среди тайги и тундры подбирали отработанные топливные ступени и другие важные части ракет.

Эта история - одна из многих баек времён СССР, а если быть точнее, то периода Холодной Войны.

Это произошло, когда между великими странами возник «Карибский кризис». Тогда отношения между двумя сверхдержавами были далеки от идеала, а в воздухе витал запах ядерной войны. Помимо запаха, летали ещё и самолёты, которые периодически устраивали друг другу провокации.

В одной далёкой-далёкой галактике… тьфу, ты!... в одном далёком-далёком море-океане шли наши учения. В небе летели два советских самолёта-заправщика Ту-163 и вдруг внезапно к ним приблизились два истребителя стран НАТО. Повисли на хвосте и начали наглеть. Скорее всего, супостаты приняли наши танкеры за бомбардировщики Ту-16. Или, скорее всего, просто решили потрепать нашим парням нервы.

В одной из своих флотских заметок я рассказал ну-у-у очень романтическую морскую байку о создании знаменитой песни «Усталая подлодка» авторства композитора Александры Пахмутовой на стихи Николая Добронравова.

А вы знаете, об этой замечательной творческой и семейной паре есть ещё одна шикарная флотская история - о посещении ими атомного ракетоносца Северного Флота в посёлке Гаджиево. Историю эту поведал на странице интернет-издания «Правда.Ру» очевидец тех событий Андрей Михайлов - отставной офицер-подводник, в прошлом командир дивизиона живучести атомных подводных лодок, очень талантливый журналист и большой оптимист по жизни. К сожалению, Андрей Михайлов ушёл из жизни... Так что эта история в память об этом светлом человеке.

Я не знаю точно - служили или нет в армии актёры Олег Даль и Михаил Кокшенов. Скорее всего, нет. Но вот на губе, то есть на гауптвахте, они таки посидели. Как такое может быть: не служить и при этом угодить на губу - спросите вы? А вот как это было.

Произошло это в городе Калининграде во время съёмок замечательного фильма о войне «Женя, Женечка и «Катюша» , который ставил Владимир Мотыль.

Олег Даль играл главного героя - романтичного и немного наивного солдата Женю Колышкина. А Михаил Кокшенов очень убедительно изображал жадного ефрейтора Захара Косых.

Какой самый главный солдатский и матросский принцип? «Подальше от начальства, поближе к кухне!» . Поэтому продолжу тему армейских баек заметкой о вкусной и здоровой армейской пище.

Попался мне как-то в Сети замечательный рассказ об очень необычной флотской каше. Перескажу его вам, немного подсократив и отредактировав.

Автор пищевых воспоминаний служил на Черноморском Флоте, и там наелся всевозможных каш на две жизни вперёд. Так же как и у меня, во времена моей флотской юности, неизгладимые следы в памяти остались у него от комбижира. Мне понравилась фраза, которая характеризует воздействие этого продукта на организм - дескать, ряхи от него вырастали невероятные - в фотообъектив потом не помещались. Перловку у них на корабле называли РБУ - реактивно-бомбовая установка, в честь очень мощного противолодочного бомбомёта. И шутливое это название РБУ дали за ту пищеварительную реакцию, которую перловка производила с организмом.

Каждый уважающий себя военачальник просто обязан денно и нощно неусыпно следить, чтобы его подчинённые не расслаблялись. И военачальники бдят. Вот только методы внезапных проверок у них... мягко говоря... разнообразные. А иногда, из-за своей внезапности, даже опасные. Причем для самих ретивых командиров. Вот вам характерный пример.

Передо мной стоял незнакомый солдат. Ростом 185, примерно 44 размера в плечах, наверное 42 в талии и одетый, конечно же, размера на четыре больше. Кроме этого, при движении он выворачивался так, что казалось, будто он просто переламывается. А если посмотреть на него сбоку, то по всему выходило, что солдат какой-то двумерный. У него были высота и ширина, но отсутствовала толщина.

Б...... Только и смог я выговорить.

Следом за ним зашел начальник штаба.

Так. Это ваш новый боец. Переведен в наш батальон. Зови замка или Палыча. Пусть оформляют, как полагается. Кстати, где Палыч?

Недавно вышел. На территории где-то.

Знаю я, как он на территории. Или спирт в санчасти пьет, или за грибами пошел.

Не, товарищ капитан. Он до 18.00 ни-ни...

Ну ладно. Я пошел.

Палыч - это наш командир взвода. Уже, можно сказать, дембель. На пенсию ему через года полтора. Отличный специалист, максимум чего достиг - звания старшего лейтенанта. Просто когда ему в очередной раз присваивали капитана, он это дело отмечал с таким размахом, что через пару дней его снова делали старлеем. А капитана ему пытались дать раз 5-6.

Олег, - протянул мне тонкую и длинную руку новичок и уставился на меня огромными, грустными глазами. Не надо было смотреть в его личное дело, чтобы определить его национальность. Передо мной стоял чистокровный еврей.

Костя, - ответил я. В этот момент снова заверещал коммутатор.

Включи кипятильник. Чай, кофе, сахар в шкафу. Перекусить там тоже есть. И я сразу же забыл о нем.

На следующий день мы думали, куда пристроить Олежку. Как-то сразу получилось так, что все стали звать его таким уменьшительным именем.

Дел у нашего взвода было невпроворот. Поэтому первое, на что решили его направить, была линия. Аккурат мне и была предложена «почетная» обязанность научить Олежку лазить по столбам. Благо, неподалеку от части здорово провис наш кабель.

Взяв когти, телефон и нехитрый инструмент, мы вдвоем вышли за ворота. Добравшись до нужного столба, я стал показывать Олежке, как надевать когти. Затем, подойдя к столбу, показал, как на него надо залезать. Сначала как обычно, когда создается впечатление, будто идет себе человек по горизонтали, а потом вдруг начинает идти по вертикали. А затем медленно, чтобы показать, как и чем цепляться. Олежка вроде все понял.

Понять не значит сделать. Обхватив столб, Олежка поставил на него одну ногу, затем вторую. Чуть не упав, перехватился руками и подтянул ноги. Далее чуть подумал и снова переставил ноги выше. И еще раз. Но руками не перехватывался. Он застыл на высоте примерно метра в причудливой позе: руки держат столб, ноги почти прижаты к рукам, тощая задница свисает вниз. В такой позе обалдевшего лемура он провисел несколько секунд, затем посмотрел на меня глазами, в которых отражалась вековая скорбь всего еврейского народа, и обреченно рухнул вниз. Ему элементарно не хватило сил подтянуться.

Таким образом мы перепробовали на Олежке все направления деятельности нашего взвода. Единственное, что он мог отлично делать, это дежурить на коммутаторе. Но при его дежурстве из-за его манеры разговаривать ничего не могли делать офицеры штаба. А после одного случая ему вообще запретили садиться за пульт на срок дольше получаса и только на подмену.

А дело было так. Звонок командира части. За коммутатором Олежка.

Соедини меня с командиром четвертой роты.

А таки нет его на месте. Вышел куда-то.

Найди его.

Не, товарищ майор, дел много. Давайте я вам замполита дам?

Опешивший от такой наглости комбат, не нашел ничего другого, как спросить:

А зачем мне замполит???

А зачем вам командир четвертой роты? - не менее резонно заметил Олежка.

ТА-57 - хороший телефон. Он отлично выдержал бросок в сейф. А комбат с тех пор начал скрежетать зубами, услышав жмеринский акцент.

Как ни странно, Олежка сам себе нашел дело. За нашим взводом числилась уборка территории. Как-то мы разбежались по делам еще с развода, и Олежка остался один убираться на территории. К вечеру приштабную территорию было не узнать. Олежке самому это дело так понравилось, что на следующий день трава была аккуратно пострижена, еще через день пострижены кусты, потом побелен бордюр. За такую красоту комбат простил Олежке его национальные особенности и даже стал втихаря снабжать того сигаретами.

Олежка от нечего делать даже сделал симпатичную клумбу из цветов, которые накопал в лесу и посадил выкопанные там же елочки.

Целый день его можно было видеть с метлой, ножницами или лейкой. А территория просто преобразилась. Казалось, что человек нашел свое место.

Беда пришла как всегда неожиданно. Мне позвонил знакомый из штаба бригады и сообщил, что нач. связи бригады собрался на днях проверить нашу работу ключом на Р-102. Это был удар поддых...

Связь
Дело в том, что этой станцией мы пользовались только в качестве приемника и иногда как телеграфной станцией. Работать ключом никто из нас не умел. Было понятно, что за такой пробел в связи нам несдобровать...

Несколько дней мы мучительно пытались освоить азбуку Морзе, сидя в классе ЗОМП в окружении муляжей, показывающих что бывает при поражении теми или иными веществами. Но всем нам было понятно, что ничего толкового не получится. Проблема была не в том, чтобы передать, а в том, чтобы принять...

В назначенный день все мы, включая ком. взвода и нач. штаба, набились в радиостанцию. Грустно глядя на выключенную пока панель, нач. штаба спросил:

Ну, кто упадет на амбразуру?

Желающих не нашлось. В самой глубине около двери стоял Олежка, также грустно глядя на станцию. Время приближалось. Неожиданно Олежка тихо произнес

Можно я тогда, раз никто не хочет?

Палыч, ком. взвода, только махнул рукой, проглотив обычное выражение про то, кого и где можно.

Олежка сел на сиденье, как обычно скрючив свое худющее тело, и стал разглядывать станцию.

Неожиданно я понял, что он смотрит на нее не с точки зрения «с чего бы начать», а смотрит как на старого знакомого, что он когда-то ее видел и знает ее отлично. А сейчас он просто здоровается с техникой.

Олежка повернулся и спросил:

А где журнал связи?

А что это за журнал?

Ну... туда записывается время начала и окончания сеанса и еще всякая ерунда

Да хрен знает. Может в ящиках. Посмотри.

Олежка достал журнал и обратился к нач. штаба:

Его нужно пронумеровать и прошить.

Так положено.

Олежка отложил журнал, пару раз щелкнул ключом и быстрыми, точными движениями включил станцию.

Пусть прогреется. Дайте кто-нибудь ручку...

В назначенное время запищала морзянка. Олежка взялся за ключ, ответил, дал настройку и сделал первую запись в журнале.

В этот момент мы поняли, что эту проверку наш взвод пройдет.

Олежка пододвинул к себе лист бумаги и тут началась передача. Лично я не смог разобрать ни одного символа, а Олежка, подперев голову рукой строчил на бумаге странные знаки. Как потом оказалось, он просто стенографировал...

Передача закончилась, Олежка переписал все на нормальный язык и протянул лист нач. штаба.

Это вам. Только тут бред какой-то...

НШ взглянул на лист и взялся за телефон:

Кодировщика, быстро!

Через несколько минут вернулся кодировщик:

Товарищ капитан, это условный текст, на него надо ответить вот это. И протянул НШ другой лист бумаги.

А тот я во входящие занес...

Хорошо. НШ протянул принесенный текст Олежке.

Передавай вот это.

Звук ключа слился в сплошной какой-то гул, неонка, прикрепленная на фидере под самым потолком, не мигала в такт ключу, как обычно, а светилась ярким, ровным светом. Самым интересным было то, что при такой скорости передача была четко структурирована.

Выпулив текст за какие-то секунды, Олежка стал ждать ответ.

Хм... сказал Олежка и повторил медленнее.

Еще медленнее...

Еще медленнее передавал Олежка...

В конце концов, после очередного повтора, дождавшись нового RPT, Олежка четко и внятно передал - DLB и сообщил о закрытии связи. Этот DLB мы все приняли «на ура» и откровенно заржали. Было понятно, что Олежка превосходит, и еще как превосходит, любого связиста штаба бригады.

Тут зазвонил телефон. Стоящий рядом НШ снял трубку и чуть не отбросил ее в сторону - из трубки лился сплошным потоком отборнейший мат!

Дождавшись паузы, НШ вежливо поинтересовался, с кем он говорит. После очередных порций матюков выяснилось, что это начальник связи бригады.

А я начальник штаба, капитан ххх. И я буду требовать собрания суда офицерской чести, так как вы посмели меня не только оскорбить, но оскорбить в присутствии моих подчиненных. Но сначала я напишу на вас рапорт в политотдел корпуса. На том конце провода стали мямлить что-то неразборчивое.

Как выяснилось, начальник связи бригады решил лично размяться - он считался большим специалистом по ключу. Поэтому он сильно удивился, когда Олежка с первого раза принял все, что он передал, и совсем обалдел, когда сам перестал успевать за Олежкой. Сильно краснея, он передавал просьбу о повторе. А уж когда услышал мнение далекого абонента о своих способностях и такое бесцеремонное закрытие связи, просто чуть не сошел с ума...

Мы стали потихоньку расходиться. Олежка выключил станцию и побрел к выходу.

А куда это вы, товарищ ефрейтор? - спросил НШ.

Я там подмести до конца не успел. И я не ефрейтор...

Уже ефрейтор. И это, - НШ обвел рукой вокруг, - твой пост. Это. Твоя. Радиостанция. А уж кому подметать, мы всегда найдем...

Олежка обалдело огляделся и ответил:

Ну я тогда пойду журнал прошью...

PS. Все было очень просто. Олежкин дед был коротковолновиком. Много раз его с рацией забрасывали в тыл врага во время войны. Отец тоже стал коротковолновиком. Поэтому Олежка всю эту технику видел сызмальства. Писать и работать ключом он начал буквально одновременно. Выступал на каких-то соревнованиях, что-то успешно завоевывал.

В последующем он неоднократно нас выручал, умудряясь выходить на связь из таких мест, где связи и быть не могло.

При этом, не имея специального образования, ни разу не слышав ни об Остроградском, ни о Гауссе, ни тем более, о роторах и дивергенциях, он буквально чувствовал радиосвязь.

А то, что он никому не говорил о своих знаниях, он объяснил просто - таки вы же не спрашивали...

Рассказал мой коллега, который когда-то был на военных сборах (еще в институте).
Приехала целая рота потенциальных новобранцев, пока еще, впрочем, студентов. Среди них были два брата Ивановых — Александр Юрьевич и Василий Юрьевич. В списке, соответственно, они шли по порядку.
Первая перекличка. Седовласый майор внимательно вглядывается в список, называет фамилии по алфавиту, доходит до братьев.
— Иванов!
— Здесь!
…Майор всматривается в инициалы.
— А.Ю.?
— Yes, I am.
Все полегли. Майор не понял.

Рассказала подруга жены, она в воинской части работает каким-то писарем.
Ну вот, сидит она у себя в кабинете, бумажки, приказы всякие с места
на место перекладывает, тут заглядывает прапор, кладовщик и спрашивает:
— Тебе лампочки нужны?
— Какие?
— Ну на 40, 60, 75 ватт в люстру вкручивать.
— Конечно!! (от халявы у нас никто не откажется)
— А сколько? — следует вопрос.
— Ну неси, сколько не жалко, — говорит подруга. Прапор исчезает.
Минут тридцать его не было, потом он заходит и следует вполне конкретный вопрос:
— А на хера тебе столько много?
Вот она, широта русской души!!!

Был у нас в в/ч человек с фамилией Сержант. Звание у него было майор.
При телефонном звонке по армейскому (и не только) порядку человек,
поднявший трубку должен представиться звание-фамилия. Можете
представить, что думали непривычные к таким фокусам люди из Генштаба,
когда им в трубку радостно отвечали: «Майор-Сержант»!

1944 год. Запдная Украина. Т-34 конкретно застрял в овраге. Выбраться, естественно не смог. Ночью, немцы прикинув, что экипаж ушел, подогнали Т-4 и зацепили “тридцатьчетверку” тросом. После серии отборного немецкого мата, танк они вытащили. А он взял, да и поехал к своим окопам. Немцы, перепугавшись, дают задний ход, а Т-34 презрительно чихнув двигателем, поднатужился и потянул их за собой. По тандему начинают лупить минометы, но бестолку. Командир “Панцера” попытался вылезти через верхний люк, но получил осколок в голову и успокоился, раскинув мозгами. В итоге, наши вернулись сами, притащили 4-х пленных и трохфей на веревке.

В одной роте служат несколько среднеазиатов, которые до призыва совершенно не знали ни слова по-русски, но за месяц что-то выучили. И вот рота уходит на обед, а «на тумбочке» остается дневальный из числа этих самых среднеазиатов. Надо сказать, что зам.ком.отряда был майором, и его звание выучили все, и многие наивно думали, что он в отряде самый старший по званию. А командир отряда был подполковником и находился в отпуске до этого самого дня.
И вот командир отряда — подполковник, имеющий на погонах две звезды — приходит из отпуска и заходит в эту роту. Дневальный среднеазиат отдает ему честь и рапортует, с ужасом глядя на погоны и вспоминая все русские слова:
— Товарищ…двойной майор! Рота был. Рота нет. Рота в столовой хавает. Сам дневальный, сам дежурный рядовой (такой-то).
С этого дня у командира отряда кличкой стала «двойной майор».

Из реальной жизни (1971). Молодой воин-таджик Оразмамедов по-русски не знал ни слова до призыва.. Первое построение. Полковник Мальцев при обходе строя основился перед Оразмамедовым и спрашивает:
— Как служба? Тот встал «смирно» и громко отвечает:
— Заеб#сь!

Когда он учился в военном училище, у него в роте был один командир
взвода, которого прозвали «Вертолет» за то, что он был шустрым,
постоянно куда-то спешил, торопился. Взводный, конечно, знал о своей
кличке и это ему не нравилось. Однажды он зашел в канцелярию и
обратился к командиру роты:
— Товарищ капитан! Меня в роте «Вертолетом» называют, обидно, сделайте
что-нибудь.
— Хорошо, товарищ лейтенант, подумаю.
— Ну тогда я полетел?
Комментарии излишни.

Двyх дембелей за пpовинность послали тyалет «типа соpтиp» вычищать, лопатой и ведpом. Они сообpазили пpигнать аэpодpомнyю машинy техобслyживания, она даёт по толстомy шлангy воздyх 300 атмосфеp. Шланг на дно ямы и «Пyск!». Тyалет висел в стpyе воздyха на высоте 10 м, а казаpмy и штаб накpыло облаком мелкодиспеpсного г-на (эдакий коpичневый тyман). Стены пахли долго…

Середина 80-х. Рауховский гарнизон в Одесской области. Утреннее построение в вертолетном полку. Половина офицеров — в темных очках. Командир полка прошел вдоль строя и спросил:
— Вы что, думаете, очки и запах отбивают

Когда-то мой батя служил в ЗАБВО. Это Забайкальский Военный округ, куда все советские офицеры мечтали не попасть, но мы попали. У его тогдашнего комдива был оригинальный «фефект» речи. Он с похмела (и до него)не выговаривал ряд букв. И на 23-е февраля вываливается он как-то пьянючий перед штабом дивизии, встаёт, цепляется за дерево, падает, встаёт и орёт на всю часть: «Попилить!!! на 30-сантиметров от земли попилить!!! МЛЯ!!!» и уходит. Все солдатики с офицерами около суток пилят грёбаные деревья (приказ есть приказ). Через день возвращается комдив уже трезвым, вылазит из УАЗика, смотрит так на это дело, закуривает и говорит «Уроды, вы чё натворили??? Я же русским языком сказал, побелить, на 30 сантиметров от земли побелить…»
P.S. Двое суток все сажали новые деревья….

Друг пришел из армии, рассказывал. Третий день как распределили. Сидят курят в беседке, что возле казармы. Тут у одного бойца телефон звонит.
— О, мам, привет! Нет, мам, я не могу погулять с Реем. Почему… Потому что я в армии, мам!

Одна наша поп-дива, не буду называть фамилию, выступала перед военными.
Пришёл черёд исполнять песню с названием «На посошок!»
Песня, видимо, любима народом (я никогда её не слышал, ничего сказать не могу), поэтому певица объявила её торжественно и празднично:
— А сейчас для вас песня… На… По… Со…
Тут она протянула микрофон генералу, сидящему на первом ряду, чтобы он произнёс последний слог в названии песни.
— Си! — сказал генерал.

Звоню на мобильный другу, который сейчас служит в армии.
— Привет, как дела?
— Привет, только я сейчас не могу долго говорить, я в наряде стою.
Я, как человек не служивший, врубаюсь не сразу:
— И в кого ты нарядился?
— В военного!

1986 год, построение на военной кафедре Новосибирского Электротехнического института, курсанты (студенты) — последний поток, который не пошёл в армию.
Один курсант по команде поворачивается не в ту сторону.
Подполковник Резников-Левит:
«Вы что, товарищ курсант, не знаете, где лево, где право? Даже трёхлетний ребёнок знает, что правая рука — это та, на которой большой палец слева!..»

2000-ный год. Служил в армии. Полгода до дембеля.
Воскресенье, вечернее построение. Заходит пьяный прапорщик проводит построение в казарме. Тут с ноги открывается входная дверь влетает майор и с криком на прапора: Я ж тебе говорил… бла бла бла…
Прапор все выслушал, подумал, еле еле встал.. и вот красота русской речи! Он говорит: КОМУ МНЕ КТО ГОВОРИЛ!? По лицу майора было ясно — челавек первый раз в жизни задумался. Через минуту он ушел не сказав ни слова. Рота на полчаса упала.

— Почему зад зашит?!
Я обернулся и увидел нашего коменданта. Он смотрел на меня.
— Почему у вас зашит зад?!
А-а… это он про шинель. Шинель у меня новая, а складку на спине я еще не распорол. Это он про складку.
— Разорвите себе зад, или я вам его разорву!!!
— Есть… разорвать себе зад…

Знакомый ВДВ-шник, рассказал историю:
«Приезжали к нам в часть индусы, а мы думаем, давай ка их на#бём. Спрятали отряд в высокой траве в поле, набили в самолет муляжей, самолёт вылетел, сбросил муляжи, те в поле упали без парашютов, отряд встал, отряхнулся и побежал. Индусы были в шоке»

В армии случай. Как-то подходят два курсанта к капитану и говорят:
— Товарищ капитан, когда пойдем в баню мыться? Уже две недели как грязные ходим!
На что получают ответ:
— Медведь всю жизнь не моется, а его все равно все боятся!

Ещё до того как я стал студентом, пришлось проходит медкомиссию, на предмет готовности исполнять воинский долг. Медосмотр у хирурга проходит так: заходит толпа (человек 20) парней, форма одежды трусы… Далее следует команда: Трусы спустить и нагнутся… Начинается собственно медосмотр. Ну, стоим мы, значит, все в позе «зю» ноги руками обхватили и на хирурга через «назад» смотрим.
И тут один парень выдаёт:
— Ну что, отсрочки ТАМ НЕ ВИДНО?!!!

Солдат, на вас движется танк противника. Ваши действия?
- Возьму гранатомёт и уничтожу его!
- А где вы возьмёте гранатомёт?
- Там же, где вы взяли танк!

Завтрак съешь сам, обед подели с другом, ужин отдай врагу.
- Товарищ генерал, а можно я буду вашим врагом?
- Можно! Расстрелять!

Командир Люфтваффе генерал-полковник Александр фон Лер тоже в чем-то был достоин Дарвиновской премии.
Вторая мировая война. Фон Лер командует немецкой авиацией в Греции, а его сын служит на линкоре "Бисмарк".
18 мая 1941 года линкор "Бисмарк" выходит в море, топит английский линейный крейсер "Худ" и сильно повреждает линкор "Принц Уэльский". После чего весь английский флот начинает охоту за "Бисмарком". Однако немцам удается уйти - 25 мая 1941 года англичане потеряли "Бисмарк" из виду.
26 мая фон Лер интересуется у командования флота: "а как там поживает мой сын?". Командование флота посылает радиограмму на "Бисмарк", с линкора отвечают: "Все нормально, через сутки будем в Бресте".
Радиограмму перехватили англичане и "Бисмарк" до Бреста не дошел.
Так усилиями заботливого папаши генофонд человечества был избавлен от генов его сына и генов его 2303 сослуживцев.

Анекдот: "Штирлиц, если вы не заплатите за электричество, мы отключим вам рацию."
Новости за 11.01.2008: В США телефонная компания за злостную неуплату отключила ФБР часть подслушивающих устройств.

Это было в одной из частей ПВО в 80-х годах.
Служили у нас два майора-однофамильца Волковы, один начальник политотдела, другой - особист.
В штабе был телефонный коммутатор, днем, как правило, на нем дежурили телефонистки, и если просили соединить с майором Волковым, то одна из них, ефрейтор Сонечка, девушка без комплексов, непременно уточняла:
- Вам какого Волкова, который пи$дит, или который молчит?
Мир, конечно, не без добрых людей, заложили, и будучи вызвана на ковер к начальнику связи она без тени сомнения четко доложила, что Руководство по безопасному ведению переговоров по открытым телефонным каналам, запрещающее раскрывать должности абонентов, ею соблюдается безукоризненно.
Занавес! Она была прощена!

В пресс-центре министерства войны Грузии объяснили появление грузынских танков в Цхинвали сложностями с навигацией. Вот что сказал командующий танковым корпусом, пятизвездный генерал Чача Анашишвилидзе:
- В ход проведения учений в горах внезвпно обнаружился необычайно высокий туман. Пришлось в качестве ориентира выбрать одиноко парящего орла, а он взял и улетел.
Как прокомментировал это заявление русский сержант: "Если судить по результатам - в качестве ориентира был выбран одиноко стоящий козел. А козлов в горах мноооого."

Чечня. Хаттаб вызывает Басаева и говорит:
- Слушай, Шамиль, я тебе дал лучшего нашего снайпера Саида! С пятисот шагов он попадает в пятикопеечную монету! Что ты ему приказал?!
- Как обычно: увидишь у кафиров (неверных) огонек на позициях - стреляй по огоньку!
- Ага. На вот, почитай сводку кафиров: "За сегодняшнюю ночь федеральные силы потеряли: шесть папирос "Беломор", три фонарика и зажигалку "Зиппо"..

Служба за границей всегда сложнее обычной службы хотя бы потому, что за тобой постоянно следят. Шаг вправо, шаг влево – и вот уже есть повод для международного скандала.
Несмотря на все воспитательные меры, предпринимаемые командованием, разнообразные инструкции, уставы и наставления, неожиданности все-таки иногда случаются, да еще такие, что хоть стой, хоть падай...
В последний день учений мой отец, тогда еще лейтенант, услышал жуткие крики. Не нужно было быть семи пядей во лбу, чтобы понять – товарищ генерал-лейтенант чем-то крайне недоволен.
Попадаться ему на глаза, когда он в таком состоянии, равносильно самоубийству – в лучшем случае такая встреча может закончиться растянутым сфинктером и звенящей пустотой в голове от ударных децибелов. Но узнать, что же именно случилось, было очень любопытно, да еще и полезно на будущее, и мой отец, умело маскируясь в складках местности, отправился на звук.
В радиусе 50-100 метров от генеральской палатки было пустынно, даже трава пригибалась к земле, что уж там говорить про разнообразную живность и прочий рядовой личный состав, которые просто пережидали грозу, забившись по норам, котельным, кухням, и прикидывались ветошью.
Рядом с палаткой стоял, понурив голову, старший лейтенант в танковом шлеме, и ковырял землю ножкой, всем своим видом говоря: "А я чо? Я же ничо!"
Перед старлеем старательно сотрясал воздух генерал:
- Туда, куда Макар телят не гонял! На север! Спиной тереться о земную ось! Нет, сошлю в бункеры какие-нибудь! На подводную лодку, иллюминаторы протирать! Гальюны продувать силой легких! Танкист, мать твою!
Отец с интересом прислушивался к монологу и запоминал речевые обороты. Так... на будущее.

А произошло вот что:
У министра иностранных дел Чехословакии случился какой-то праздник. То ли юбилей какой, то ли знаменательный государственный день, это, по сути, не важно. Важно то, что он собрал в своей загородной резиденции глав посольств и консульств всяких разных европейских государств и устроил фуршет со всеми вытекающими последствиями.
Наверное, научившись у русских, после фуршета он организовал общий выезд на природу, чтобы не только весело, но еще и с пользой для здоровья провести день. В программу вечера входила так же и охота. Но не будут же солидные люди, обремененные возрастом, одышкой, алкоголем и пивными пузиками бегать в болотных сапогах по лесу с ружьями наперевес в поисках дичи? Разумеется, нет!
Все было продумано, включая и этот момент. При помощи чешских военных на ближайшем полигоне были установлены шатры, в шатрах носились взмыленные официанты с выпивкой и закуской, а на самом полигоне, лицом к лесу, были вырыты очень удобные такие, комфортабельные окопчики для охотников, для стрельбы из положения лежа и с колена. Там же уже были разложены хорошие охотничьи винтовки, и пока гости разогревались и набирались азарта перед охотой, егеря с собаками гнали в направлении этого полигона небольшое стадо оленей, голов этак на тридцать-сорок...
Старший лейтенант Макаренко, командир танковой роты, вместе со своей ротой возвращался со сданных на «отлично» стрельб в расположение части. Разбитая лесная дорога для танка не проблема, и Макаренко, высунувшись по пояс из люка, сам себе напоминал пирата, стоящего на мостике корабля - идущий по лесу танк плавно раскачивался, а взревывания двигателя у командира ассоциировались со штормом и рычанием соленого ветра. Иллюзия дополнялась еще и периодическими шлепками веток по морде, ну совсем как будто соленая морская вода, бросаемая ветром в лицо морскому волку!
Старший лейтенант был крайне доволен проведенным днем и своими бойцами, за отличную стрельбу ему теперь светила благодарность и может быть даже внеочередной отпуск! Самое время помечтать о поездке домой...
Но чу! Что это? Что за звуки?!
Макаренко резко вскинул руку, и каркнул в шлемофон:
- Колонна, стой!
Из леса слышался топот копыт. Макаренко повел носом. Среди деревьев мелькнула рогатая голова, потом еще одна и еще. ДИЧЬ! Старший лейтенант вдруг со всей отчетливостью и ясностью понял, чего именно не хватает ему в данный момент для счастья! И вовсе даже не отпуска, нет... Древние инстинкты проснулись у него при виде бегущей добычи. Макаренко затрепетал ноздрями, уже ощущая запахи жарящейся на вертеле оленины...
Оленье стадо, перепрыгивая через придорожные кусты, пронеслось прямо перед головным танком, аппетитно помахивая своими вырезками, шейками и филейными частями.
«Без гарнира! Как древние! На костре пожарить без соли и перца, и сожрать, отрывая куски зубами, захлебываясь слюной от жадности. Главное, глаза придерживать», подумал Макаренко, и проводил голодным взглядом последнего оленя, скрывающегося в лесу.
- Колонна! Делай как я! – алчным голосом приказал Макаренко и постучал ладонью по башке механику-водителю. - Разворачивайся налево.
Танк, качнувшись и снеся стволом орудия березку, развернулся поперек дороги, вслед оленям. Все остальные поступили так же.
- Широкой цепью, обходя стадо с флангов, вперед! – срывающимся голосом крикнул командир, одновременно сдергивая с башенного пулемета чехол...
Десять боевых машин, рыкнув двигателями, выпустили черные дизельные облака и рванули в лес. За стадом. Позади них оставались десять свеженьких просек. Лай собак и крики егерей старший лейтенант Макаренко уже не услышал, ему было не до того...

Посольские работники крупнейших держав Европы, таких как Германия, Франция, Италия, Испания, Великобритания, хорошо подогретые алкоголем, довольные и распаренные, устраивали свои бренные тела в окопчиках, на одеялах маскировочного зеленого цвета. Возле каждого стрелка стоял помощник, готовый подержать оружие, протереть пот на лысине, или оптику от перегара, да и просто готовый проконсультировать, в какую же сторону стрелять.
Сначала по рациям егеря передали, что стадо выйдет на поле с минуты на минуту, потом эфир заполнили какие-то непонятные крики, но было уже поздно – кусты на краю поля, в двухстах метрах от позиций, раздвинулись и перед охотниками появились олени. Началась кое-какая нетерпеливая стрельба, а потом случился кошмар, Армагеддон и тихий ужас.
Лес зарычал, заревел, затрясся и упал, обрушивая деревья, на поляну буквально вылетели десять танков, они шли полукольцом, зажимая оленей с флангов, а руководил всем этим какой-то безумный русский, с пеной у рта перекрикивающий двигатели машин – он совсем забыл про шлемофон.
- ОГОНЬ!!! – закричал Макаренко, и нажал на спусковой крючок пулемета... Само собой ни шатры ни окопы впереди он не видел. Его взор застилала ДИЧЬ!
Первыми поняли всю сложность даже не более трезвые помощники охотников, успевшие уже попрыгать в окопы к своим подопечным и закрыть головы руками, а посол ФРГ в Чехословакии... Он знал, что такое русская танковая атака. Еще с войны он очень хорошо запомнил, как это выглядит и чем может закончиться, потому, едва услышав знакомый до дрожи в коленках рев двигателей советской бронетехники, он, несмотря на приличный возраст и вес, прижимая пузо к земле, пятясь будто рак, за считанные минуты преодолел по-пластунски расстояние от окопов до леса, там спрятался в овраг и замер. Искали его потом пару часов точно, но нашли спокойным, хотя и бледным, сразу видно – воевал человек.
Министр иностранных дел просто и банально шлепнулся в обморок и закатился в какую-то канавку, потому основное веселье пропустил.
Посол Великобритании, с присущим всем англичанам хладнокровием завернулся в зеленое одеяло, на котором лежал, и притворился мумией, сливаясь с ландшафтом.
Пухлый посол Италии безостановочно ругался на всех доступных ему языках не только время этого экшена но еще и пару дней после этого.
Испанец просто обнимал винтовку и молился...
А танковая рота, расстреляв всех оленей, наконец, остановилась. Из машин повылазили мусульмане-водители, и принялись забрасывать туши на броню. Во время всей этой операции, робко выглядывающие из окопов охотники гадали, что же это было, но голоса не подавали. И верно, зачем палиться? Вон у них, мусульман этих, еще ножи есть...

КАК?! Как ты, #ля , до этого додумался, охотник??! Это же международный скандал! – вопил генерал, Макаренко же благоразумно молчал, глядя себе под ноги. – Я... я даже не знаю. Ты можешь себе представить заголовки завтрашних газет? Большим, жирным шрифтом там будет написано «РУССКИЕ НАЧИНАЮТ НОВУЮ ВОЙНУ СО ВСЕЙ ЕВРОПОЙ», да? «МАССОВЫЕ РАССТРЕЛЫ ПОСОЛЬСКИХ РАБОТНИКОВ», точно? «ОТЧЕГО ЗАИКАЕТСЯ ПОСОЛ ФРГ В ЧЕХОСЛОВАКИИ»!? Сам тебя убью! Лично! Задушу портянками! Еще, слава богу, без жертв обошлось!! Сказочное везение!
Пока генерал разорялся, на горизонте объявился связист. У него явно было какое-то безотлагательное дело, но он боялся подойти. Даже шел на полусогнутых, чтобы в случае опасности сдрыстнуть в сторону.
- Т-т-тов... т-товарищ генерал! – пискнул, наконец, связист.
- ЧТООО! – обернулся генерал.
- В-в-вас к телефону... Это срочно...
Покачавшись с носка на пятку, генерал все-таки сдулся, изменил цвет лица с багрового на простой красный и отправился в штабную палатку. Буквально через минуту он вышел из нее, и вид имел при этом какой-то умиротворенный и крайне задумчивый.
- Слушай, Макаренко, а где дичь?
- Что?
- Дичь, спрашиваю, где?
- Так это... на кухню отнесли. Сейчас разделывают туши.
- Бери грузовик. Бери эту самую дичь, и езжай по этому вот адресу. Дичь там отдашь, и будем считать, что дело закрыто. Я тебя, конечно, накажу. Но скандала международного масштаба не будет.
Старший лейтенант, которого только что драли звуковой волной, округлил глаза:
- А почему, товарищ генерал?
- Сейчас звонили из министерства иностранных дел. Послы в том же составе, что и вчера, продолжают праздник на даче министра... Нервы успокаивают. Говорят, что хотелось бы попробовать жестоко убиенной тобой оленины. Еще говорят, что такого аттракциона нигде не видели, а также просили молчать об инциденте... Особенно послы ФРГ и Великобритании.

Сдавая оленину, Макаренко каждую тушу провожал со слезами на глазах... Но ведь охота удалась? Не так ли?